Сентябьские бои 1941 года

СЕНТЯБРЬСКИЕ БОИ 1941 ГОДА
ДНИ ТРЕВОГ И ОГОРЧЕНИЙ

В конце августа, после того как финская Юго-Восточная армия вышла на Карельском перешейке на старую государственную границу, финское командование перебросило отсюда четыре дивизии и две бригады на Онежско-Ладожский перешеек. Таким образом, действовавшая здесь Карельская армия пополнилась крупными силами.

1 сентября финны начали большое наступление южнее Сямозера. Оборонявшиеся на 20-километровом рубеже 1063-й стрелковый полк нашей дивизии и малочисленный отдельный 15-й полк НКВД под натиском частей 11-й пехотной дивизии финнов, за которой развертывались вновь прибывшие полки, вынуждены были отступить.

Группы бойцов 15-го полка НКВД отходили на юго-восток, к Пряже. 1063-й стрелковый полк выводился из под Корзы и должен был занять оборону в районе Маркелицы, чтобы прикрыть дорогу от Сямозера на Петрозаводск. В образовавшийся разрыв тотчас устремились части левого фланга 7-го корпуса финнов и 6 сентября заняли поселок Пряжа. 272-я стрелковая дивизия оказалась отрезанной от Петрозаводска.
4 сентября перешел в наступление 6-й корпус финнов на олонецком направлении. Сбив подразделения полков 67-й стрелковой дивизии, финны расчленили войска Южной группы и 5 сентября взяли город Олонец. Продвигаясь далее на восток, 7 сентября они перерезали у станции Свирь железную дорогу и вышли к реке Свирь, а 9 сентября форсировали реку и заняли плацдарм на ее левом берегу у Подпорожья.

Для дивизии наступала пора решительных испытаний. Она оказалась обойденной и с севера, и с юга. На ее левом фланге, совершенно открытом после отхода 3-й дивизии народного ополчения, сосредоточивались части 7-й пехотной дивизии финнов. Туда же подходила 17-я дивизия. По фронту по-прежнему действовала 1-я дивизия с пехотной бригадой в резерве. Справа на Пряжу вышла 11-я дивизия.
Путей отхода на восток у дивизии не было, так как восточнее олонецкого тракта царило полное безлюдье и бездорожье - на десятки километров тянулись леса и обширные болота.

В эти же дни немецко-фашистские войска достигли истока Невы и отрезали все сухопутные пути, связывавшие Ленинград со страной.

Все это обязывало усилить организаторскую и политико-воспитательную работу. И каждодневно в полках и подразделениях велась большая партийно-политическая работа. Работники политотдела дивизии и политаппарата полков оказывали практическую помощь политрукам рот и батарей, секретарям партийных и комсомольских организаций, агитаторам, редакторам боевых листков в организации их повседневной деятельности. Там, где позволяли условия, квалифицированные товарищи выступали перед бойцами с лекциями и докладами на различные темы: об общественном и государственном строе Страны Советов; о партии, направляющей советский народ и Красную Армию на разгром врага; о работе советского тыла; о международном положении; об обстановке на фронтах; об итогах первых боев дивизии; о советском патриотизме и патриотизме русского народа на различных этапах истории Родины.

Комиссары, секретари партийных и комсомольских бюро-полков заслушивали отдельных командиров и политработников об их работе, о политико-моральном состоянии личного состава подразделений.

Как правило, политработники на каждый день набрасывали план, в котором предусматривались вопросы проверки несения боевой службы, особенно в ночное время, состояния оружия, организации питания и отдыха бойцов, обеспеченности подразделений боеприпасами и всем необходимым, для боя и жизни.
Немалую роль в политико-воспитательной работе играла личность начальника - его спокойствие, культура, подтянутость, дисциплина. Мелочей во всей этой работе не могло быть, передышки тоже.

8 сентября дивизия получила приказ отойти на рубеж Топозеро - деревня Нырки - река Тукша. Разведка, высланная в направлении Пряжи, 9 сентября доложила, что передовые подразделения противника уже подходят к озеру Пелдожское, что в 9 километрах южнее Пряжи, сокращая и без того малый маневр дивизии и еще более нависая над. ее правым флангом.

Командир дивизии полковник М. М. Потапов, имея приказ о переходе па новый рубеж с утра 10 сентября, поставил перед своим резервом - двумя стрелковыми батальонами 1061-го и 1065-го полков - задачу: контратакой в направлении Святозеро - Пряжа уничтожить противника, вышедшего на тракт, и соединиться с частями вновь прибывшей 313-й стрелковой дивизии, которая подходила к поселку Пряжа.

В результате контратаки передовые подразделения противника были отброшены лишь на 4 километра, и малочисленные батальоны закрепились на достигнутом рубеже.

Как и предусматривалось планом перехода на новый рубеж, 1065-й стрелковый полк, оставив подразделения прикрытия, начал отход в 16.00 10 сентября, а 1061-й - в этот же день с наступлением темноты.

1065-й полк, используя особенности лесистой местности, снялся незамеченным. Иначе сложилось у 1061-го полка. Противник обнаружил начало отхода подразделений и тотчас перешел в наступление. К утру 11 сентября, настигнутый финнами, полк вынужден был вести бой в невыгодных условиях и понес значительные потери, лишился артиллерии и транспорта.

Нельзя не сказать об исключительном мужестве людей, особенно артиллеристов. Если пехота могла идти стороной, лесом, то повозкам и пушкам приходилось преодолевать путь по сплошному месиву совершенно испорченных дождями лесных дорог.

Немного легче было продвигаться повозкам, а пушки буквально тонули в грязи. И ни три пары лошадей, ни .личный состав расчетов не могли вытащить орудия. А по пятам шел неприятель... Однако, если не было растерянности, то выходили и из этого, казалось, безвыходного положения. На помощь приходили другие расчеты, вытаскивали увязшую пушку, гатили топь и двигались дальше. Так действовали, например, артиллеристы 1065-го стрелкового полка. И когда командир и комиссар встретили 11 сентября свою батарею, вышедшую на олонецкий тракт, они объявили всему личному составу благодарность.

На новом рубеже обороны 1065-й полк занял позиции от южного берега Топозера по реке Тукша до деревни Нырки. Полковая артиллерия и минометы - в километре северо-восточнее деревни. Артиллерия дивизии, спецподразделения и штаб в районе Святозера. 1061-й полк, измотанный боями и преследуемый противником, в ночь на 12 сентября тоже вышел в район деревни и стал занимать оборону влево от нее, па скатах высот северного берега реки Тукша.

Перед Тукшей на открытой пойме у шоссе - небольшой лесистый остров. Там боевое охранение. Все в ожидании...

Бой начался в расположении 1061-го стрелкового полка. Наступая лесами от Кескозера, противник пошел в атаку ранним утром 12 сентября, когда «полк еще не успел окопаться. В завязавшейся жаркой схватке малочисленные подразделения с поредевшим командным составом дрались храбро, но вынуждены были отступать. Противник вот-вот мог перерезать дорогу севернее Нырков.

Связь полков со штабом дивизии была нарушена. Несмотря на все усилия связистов, наладить ее так и не удалось. Не имея связи с командованием дивизии и предупреждая угрозу выхода противника через рубеж 1061-го полка на дорогу и в свои тылы, командование 1065-го полка отвело артиллерию и минометы к озеру Суярламби, расположенному в трех километрах западнее деревни Христяны. Туда же в ночь на 13 сентября вышли и стрелковые подразделения обоих полков.
Дивизия была сжата и полуокружена на территории в 50 квадратных километров. Однако противнику не удалось ни разбить, ни расчленить ее на части. Она, хотя и ослабленная, осталась в едином кулаке.

Ранним утром стало известно, что противник вышел на перекресток дорог Святозеро - Лижма и перерезал дорогу на Кашканы - единственную, по которой был возможен выход дивизии на новый рубеж.

Исполняющий обязанности комдива майор Я. Г. Голубев (полковник М. М. Потапов отбыл в Петрозаводск) поставил 1061-му стрелковому полку задачу: совместно -с 1-м батальоном 1065-го полка, артиллеристами 815-го артполка и бойцами спецподразделений выбить противника с перекрестка и освободить путь для отхода дивизии. Именно в это время в дивизию поступил приказ о занятии ею обороны на реке Важипка, датированный еще 10 сентября, который из-за выхода противника па дорогу в районе Пряжи был получен через офицера связи армии с опозданием на трое суток.

Около 10 километров по фронту, около двух - в глубину (позади довольно большое озеро Святозеро, а чуть южнее- группа малых озер и сплошные болота вокруг) - таков был весь «простор» для действий дивизии.

Бой закипел с рассветом. Противник крупными силами повел наступление от населенных пунктов Нырки и Пряжа- с запада и северо-запада. Затишье сменилось кромешным адом. Воины дивизии дрались самоотверженно. Туда, в самое пекло, шли люди с увесистыми ящиками патронов и мин. Падал сраженный вражеской пулей или осколком один, его ношу брал в придачу к своей другой... А навстречу, шатаясь, шли с наскоро наложенными повязками раненые, которых надо было бы нести, но несли только тех, кто сам уже совсем не мог двигаться.

Дорога находилась под артиллерийским и минометным огнем врага. Падали телеграфные столбы и вековые деревья. Под огнем оказались медпункты и полковые тылы. Отходя, они забили все полотно дороги в несколько рядов. Противник, обнаружив скопление, тотчас открыл по нему массированный огонь артиллерии и начал бомбить авиацией.

А воины дивизии дрались с удвоенной энергией. Вскоре в бой вступили ездовые и повара, бойцы санитарных рот...

Пять атак отбили пулеметчики и артиллеристы на дороге юго-западнее Христян. Противнику удалось вырваться вперед только тогда, когда уже были выведены из строя обе пушки, все пулеметы, многие бойцы...

В тот же день 1061-й полк совместно с 1-м батальоном 1065-го полка, имея 2 пушки 76-миллиметровой батареи этого полка под командованием И. П. Дьякова, выбил противника с развилки дорог олонецкий тракт - Кашканы и тем обеспечил выход дивизии на новый рубеж, указанный командармом в приказе от 10 сентября.

Однако часть арьергарда, находившегося западнее деревни, не знала, что противник выбит с перекрестка, и стала отходить по бездорожью. Бойцы оказались на болотах с островами и малыми озерами. В топях болот утонули лошади, а люди под артиллерийским огнем пробирались через открытые пространства, через острова с вековыми деревьями и буреломом и выходили на кашка некую дорогу.

Подразделения, что выбили противника с перекрестка, вместе с влившимися в них бойцами и командирами 24-го и 9-го полков - соседей справа, отходили по кашканской дороге тоже под массированным артиллерийским огнем врага. Политрук Ф. Д. Андреев и комбат И. П. Дьяков вспоминают, что при выходе па кашканскую дорогу они вдруг услышали стрельбу из ручного пулемета. Кто-то строчил по финнам, набросившимся на наши разбитые повозки. А когда отходящие бойцы вышли из' поля зрения противника, пулеметчик снялся с позиции и кустами вдоль дороги догнал своих. Это был исполняющий обязанности начальника штаба 1065-го стрелкового полка капитан Сергей Владимирович Полянский.

К исходу дня командование, штаб, политотдел и спецподразделения дивизии сосредоточились в районе Важинской Пристани, на юго-западном берегу Святозера. 815-й артполк и оставшаяся часть резерва дивизии, прикрывшая его, соорудив плоты, переправилась в самом узком месте Святозера на восточный берег в район деревни Сюрьга.

Из Важинской Пристани все раненые, способные передвигаться, были отправлены в район озера Лососинное. Об этом переходе П. В. Федосеев писал в газете «За нашу победу»:

«...По неизведанным тропам, по бездорожью, через вражеское полукольцо предстояло эвакуировать раненых. Надо было пойти на риск. Командир назначил проводником военфельдшера Аню Васильеву и был уверен, что она выведет. Командир не ошибся. На третий день раненые
«были доставлены по назначению. Десятки километров тернистого пути остались позади».

Окружить и уничтожить дивизию врагу не удалось. Даже понеся значительные потери, она оставалась действующей.

Тогда же разведка дивизии установила, что финны вышли на кашканскую дорогу и перехватили ее у реки Чаром, в 10 километрах южнее Важинской Пристани. Стало ясно, что, не сумев разгромить дивизию на олонецком тракте, враг решил сделать это на кашканском проселке. Но он не знал, что дивизии был определен другой путь и другой оборонительный рубеж. Поэтому, сосредоточив на реке Чаром крупные силы, он встретил здесь лишь далеко не полный батальон прикрытия, который был создан утром 14 сентября по приказу майора Я.Г. Голубева специально для того, чтобы не допустить противника в район сосредоточения дивизии.
Батальон состоял из бойцов и командиров разных подразделений разных полков, вышедших из-под деревни Христяны. Его командиром был назначен И. П. Дьяков, а я - комиссаром.

В трех ротах батальона насчитывалось менее двухсот человек. Из 8 офицеров только два были из стрелковых рот. Все вооружение - винтовки, два ручных, один станковый пулемет да три 50-миллиметровых миномета.

В 10 часов утра, после того как были составлены списки и разъяснена задача, батальон выступил на выполнение задания.

Другой батальон, созданный таким же образом из бойцов 1061-го полка, занял оборону в районе деревни Сигнаволок на южном берегу Святозера.
В это время дивизия начала выходить в верховья реки Важинка. А позади, сдерживая врага, вели бой батальоны прикрытия.
Главный удар противника пришелся на наш батальон. Надо сказать, что хотя Дьяков был артиллеристом, он сумел правильно распределить силы и расставить людей. «Если враг все-таки пойдет с фронта,- сказал он мне,- то тебе, комиссар, лучше быть на правом фланге. Я же останусь здесь, на дороге, на случай, если он начнет обходить нас слева».

Как и предвидел комбат, противник нанес удар по левому флангу батальона, пытаясь окружить его.

Тогда комбат отвел часть сил с центрального участка, от моста на дороге, и бросил их на разгром противника, прорвавшегося на крайнем левом фланге. В ходе яростного боя, переходившего в рукопашную, И. П. Дьякову удалось разбить просочившиеся вражеские группы и даже захватить у финнов пушку. Но в этом бою Иван Прокофьевич был ранен. Командование этой группой принял прибывший к месту боя комиссар полка М. Уваров.

Более 6 часов батальон сдерживал противника, дав дивизии возможность значительно оторваться от неприятеля. И лишь тогда, когда финны оказались в тылу батальона, он двумя частями - левофланговой под командованием комиссара М. Уварова и правофланговой, которой командовал я,- стал отходить на восток.
К дивизии выйти нам уже не удалось. Лишь на четвертые сутки, голодные, по бездорожью, вынося раненых, обе группы разными путями вышли в район станции Ладва. Там батальон временно вошел в состав понесшей большие потери 3-й дивизии народного ополчения, которую к этому времени принял генерал-майор Ф. П. Судаков.

БОИ ЗА ПЕТРОЗАВОДСК

16 сентября 272-я дивизия заняла оборону в верховье реки Важинка. К этому времени в ней оставалась всего одна артиллерийская батарея, имелось только стрелковое оружие, очень мало оставалось боеприпасов, не было продовольствия и средств их доставки, не было возможности и госпитализировать тяжелораненых. А главное, не было транспортных путей на Петрозаводск.

Вот почему надлежало в предельно короткие сроки построить колонный путь к Петрозаводску. Это имело первостепенное значение - без пищи и боеприпасов боец не боец. Поэтому, продолжая уделять внимание обороне, командование и политотдел, опираясь на коммунистов и комсомольцев, мобилизовали большую часть личного состава дивизии во главе с 555-м саперным батальоном на строительство дороги.

В результате героического труда за четыре дня был проложен колонный путь к городу. И уже 20 сентября в дивизию прибыл первый транспорт с продовольствием и боеприпасами. Были эвакуированы все раненые. Теперь каждый знал: дивизия не в изоляции, что имело большое значение для морально-политического состояния воинов.

Это еще раз подтверждало, что партийно-политическая работа, не подкрепленная делами,- беспредметна, исполненная действием - окрыляет.
20 сентября дивизию принял генерал-майор М. С. Князев. Теперь ему, недавнему начальнику кафедры тактики Академии имени М. В. Фрунзе, предстояло применить теорию на практике, да еще на таком сложном участке и в крайне обострившейся обстановке.

Прибыв в дивизию, М. С. Князев первым делом стал знакомиться с людьми, с которыми ему предстояло воевать. Он останавливал бойцов и командиров, беседовал с ними, расспрашивал обо всем. Одним из них оказался младший политрук Ф. Д. Андреев, уж прослышавший о новом комдиве. На вопрос генерала, кто он, представился: «Политрук 4-й роты 1065-го стрелкового полка. Проходил службу в 1933-1935 годах в Курске в 46-м Нырлинском полку 16-й Краснознаменной дивизии имени Киквидзе». Глаза комдива потеплели: в годы, названные политруком, он командовал этой дивизией. Генерал крепко пожал руку бывшему сослуживцу.

Отправляясь из штаба армии в дивизию, комдив получил приказ о переводе соединения на новый оборонительный рубеж в районе озер Лососинное - Машозеро, чтобы с юго-запада отразить атаки врага на Петрозаводск *.

Переход завершился к 23 сентября. Сюда же прибыл 1063-й стрелковый полк, который почти месяц находился в отрыве от дивизии и также вел активные оборонительные бои. Особенно напряженными для него были дни с 5 по 11 сентября, когда в тыл полка в районе Падозера проникла вражеская диверсионная группа. Понеся в боях не меньший урон, чем и другие полки дивизии, он, несмотря на это, остался боеспособной единицей. При отходе от Корзы на Маркелицы в неимоверно тяжелых условиях саперы полка и выделенные им в помощь бойцы в короткие сроки через болотные топи проложили многокилометровый колонный путь, по которому полк отошел, сохранив всю материальную часть.

Находясь с 11 сентября в Петрозаводске, 1063-й полк пополнился личным составом из маршевых рот, пограничниками и бойцами расформированного 12-го московского батальона.

Когда дивизия выходила в новый район, полк, прибыв в ее распоряжение, оказал ей помощь всеми силами и средствами, в том числе повозками, походными кухнями, в чем она так нуждалась в это время. Однако уже 23 сентября был выведен в резерв армии 1061-й стрелковый полк - как понесший наибольшие потери. И дивизия вновь осталась с двумя стрелковыми полками.

На новом рубеже генерал М. С. Князев поставил 1063-й стрелковый полк на правом фланге: озеро Лососинное - река Перти - отметка 190, а 1065-й полк - на левом: Лососинное -Машозеро. На флангах непрерывно действовали разведки полков и дивизии.

Учитывая тактику перехвата дорог противником, перед саперами дивизии была поставлена задача построить колонный путь к разъезду Деревянка.
24 сентября командование 7-й армией принял генерал армии К. А. Мерецков. Генерал-лейтенант Ф. Д. Гореленко стал его заместителем.

Новый командующий, уже неделю находившийся здесь как представитель Ставки, знал сложную обстановку в армии. В своих воспоминаниях он пишет, что был прежде всего обеспокоен положением дел на свирском участке, теперь главном для армии, выделенной из состава Карельского фронта и становившейся отныне 7-й отдельной армией, подчиненной непосредственно Ставке. Там левый фланг (по нижнему течению реки Свирь), хотя и частично, был прикрыт. А соединения, действовавшие под Петрозаводском, выйти для прикрытия средней и верхней Свири пока не могли.

Несмотря на это, выделив всего лишь один разведывательный батальон на тракт Шелтозеро - Вознесенье, для прикрытия верховья Свири, командарм основные силы сосредоточил для обороны Петрозаводска.

К. А. Мерецков приказал 272-й стрелковой дивизии оставить в районе Лососинного - Машозера 1063-й стрелковый полк и спецподразделения, а 1065-й стрелковый полк послать на помощь 313-й стрелковой дивизии, оказавшейся в полукольце в районе поселка Матросы. Многократно повторенные полком атаки для освобождения тракта у поселка Матросы, без артиллерийско-минометной поддержки и в связи с его малочисленностью, успеха не имели. Но, отвлекая на себя силы противника, полк облегчил 313-й дивизии выход в новый район обороны на реке Шуя.

В это время осложнилось положение у подразделении 1063-го стрелкового полка. Атакуя с фронта, противник отдельными подразделениями стал выходить в батальонные тылы, в расположение штаба полка и на дорогу Лососинное - Петрозаводск. Одну из групп врага, вышедших к штабу и на дорогу, по которой в полк шел обоз, было приказано ликвидировать взводу под командованием сержанта И. М. Голицына. Бойцы дружной атакой разгромили налетчиков и вызволили шефское знамя тихвинцев, захватили 12 автоматов, боеприпасы и другое имущество.

К 26 сентября фронт придвинулся непосредственно к Петрозаводску. С севера, со стороны станции Шуйская, оборону заняла вновь сформированная 2-я стрелковая бригада под командованием полковника М. М. Потапова, вернувшегося из госпиталя, с северо-запада на участке Сулажгора - Бесовец - 37-я стрелковая дивизия под командованием полковника А. Д. Державина. На юго-западе у озер Лососинное - Машозеро оставалась наша 272-я дивизия. С юга, в районе Орзеги, встала 1-я стрелковая бригада под командованием генерал-майора Я. А. Аввакумова.

Кроме этих двух дивизий и двух бригад других сил для защиты города не было. Из них лишь 272-я дивизия, хотя и малочисленная, являлась проверенным полуторамесячными боями соединением. Другие были сформированы только что из бойцов обескровленных сражениями полков и батальонов, а также маршевых рот.

В связи с отъездом командарма для руководства боями на свирском участке, командование войсками под Петрозаводском возлагалось на генерал-лейтенанта Ф. Д. Гореленко.

272-я дивизия находилась значительно западнее всех других частей. Учитывая это, генерал Гореленко приказал отвести ее на рубеж озер Денное - Половинное, в 5-7 километрах юго-западнее Петрозаводска.

Во время подготовки к выходу на новый рубеж геройски погибла Аня Андреева. Получив распоряжение парторга батальона М. И. Симагина, она отправилась верхом на коне к командованию за получением указаний на передислокацию медсанбата. В пути на связную напала финская разведка. Лошадь была убита. Аня открыла огонь по врагу из карабина. Аня вела бой до последнего патрона. Вражеская разведка отступила, даже не посмев подойти к отважной девушке, уже убитой.

В то время, когда дивизия вела бои за Петрозаводск, отдельные группы бойцов после боев на олонецком тракте и на реке Чаром выходили на восток, в район станции Ладва. Из числа вышедших в эти места бойцов и командиров был сформирован стрелковый батальон двухротного состава для прикрытия станции и железной дороги, связывающей Токари с Петрозаводском.

После того как часть танковой колонны Лагуса нанесла по прикрытию сильный удар от поселка Ладва и обошла его с тыла, батальон, потеряв большую часть личного состава, перестал существовать. Оставшиеся в живых воины отошли в верховье Свири. Туда же выходили бойцы и командиры 3-й дивизии народного ополчения, не успевшие отойти к Петрозаводску.

В последние дни сентября противник усилил нажим на Петрозаводск.

С юга, после боев под Ладвой, к городу подошли 7-я пехотная дивизия финнов и танковая группа Лагуса. Усилив огонь артиллерии, враг шел в одну атаку за другой против оборонявшихся здесь бойцов бригады Я. А. Аввакумова, а также воинов 272-й дивизии - составленного из артиллеристов отряда под командованием комиссара 815-го артполка А. Ф. Аксенова, поддерживаемого единственной сохранившейся батареей А. Ф. Виноградова.

К вечеру 28 сентября части 272-й дивизии были перемещены на юго-западные окраины Петрозаводска, где вместе с другими частями еще двое суток дрались за город. На рассвете 30 сентября финны, изрядно хлебнув спиртного, полураздетые, пошли в психическую атаку на стыке между 1065-м и 1063-м полками. Когда вражеские цепи подошли на 150-200 метров, на них был обрушен шквал огня из всех видов оружия. Атака была отбита. Перед передним краем осталось лежать более двухсот трупов.

Враг нес большие потери. Но таяли и ряды обороняющихся. К тому же силы были неравны.

В этот же день, 30 сентября, противник, сбив батальоны 1-й стрелковой бригады с занимаемых ими рубежей, навис над флангом 1065-го стрелкового полка. Поэтому командование к полудню отдало приказ на отход. Дивизии предстояло, оставив надежные арьергарды, отойти на переправу к Соломенному, а затем занять оборону по реке Шуя.

В ночь на 1 октября части 272-й дивизии стали выходить в район поселка Соломенное для переправы через пролив. Сюда же подходили другие воинские части, железнодорожники, жители Петрозаводска. Однако здесь, кроме одного небольшого парома, других средств переправы не было. Полки оказались в тяжелом положении: дорога  на   Шую   перерезана,  к   северо-западу от   поселка болото, к востоку - озеро. А в 2-3 километрах юго-западнее переправы уже завязались арьергардные бои.

Попытка пробиться по дороге на Шую не увенчалась успехом. Один из двух имевшихся танков подорвался на мине, а разведка была встречена сильным огнем и с потерями отступила. Тогда было принято решение выйти к реке Шуя через болото. Спустя 3 часа полки дивизии по болоту подошли к реке и по железнодорожному мосту переправились на ее левый берег, где и заняли оборону. Арьергарды после боя на ручье Студенец тем же путем вышли к переправе, а затем - к реке.
Более суток подразделения дивизии вместе с частями других соединений вели оборонительные бои на Шуе. Несколько танков, проскочивших по дороге Петрозаводск - Шуя еще до того, как она оказалась перерезанной противником, поддерживая дивизию, вступили в единоборство с вражескими орудиями.
В это время командир нашей дивизии генерал-майор М. С. Князев был назначен командиром Медвежьегорской оперативной группы, выделенной из состава 7-й армии. Дивизию принял полковник И. И. Романов, а комиссаром был назначен И. А. Малашенков. В это же время дивизия получила приказ: в составе двух стрелковых полков передислоцироваться на Свирь. А 815-й артиллерийский и 1061-й стрелковый полки после боев под Кондопогой были выведены в Медвежьегорск с тем, чтобы после доукомплектования прибыть также на Свирь.

В этих боях дивизия возмужала и приобрела опыт борьбы с опасным врагом. По данным разведотдела армии и по сообщениям самого противника, только 1-я пехотная дивизия финнов, наступавшая вместе с другими частями против нашей 272-й дивизии, потеряла примерно половину своего личного состава. Финны понесли также значительные потери в вооружении и технике.

Что касается допущенных в ходе первых боев просчетов и ошибок, то они стали предметом детального обсуждения командования, партийных и комсомольских организаций. Еще многому предстояло научиться, чтобы не только сдерживать, но и побеждать врага.

По материалам книги А. Ф. Федорова "В Карелии. На Свири. В Померании".
(Фёдоров А. Ф.: В Карелии. На Свири. В Померании: Записки ветерана 272-й стрелковой дивизии. - Петрозаводск: Карелия, 1984. - 144 с., ил.)